2020-9-6 2:03:50
Я начинал как пациент в медицинской группе Obstetr...
Я начинал как пациент в медицинской группе Obstetrix, которая является акушерством высокого риска, расположенным прямо через участок от пресвитарианской церкви Святого Луки. Меня перевели туда из-за тромбоэмболии легочной артерии, развившейся у меня после рождения первой дочери. Сначала все было хорошо ... до ложноположительного теста на гепатит В. Моя забота там из нормального стала ужасной. Они обсуждали информацию о моем здоровье перед другими членами практики и даже с другими пациентами. Я чувствовал себя изгоем. У меня был второй тест, проведенный через Denver Health, и он оказался отрицательным на гепатит B. Я спросил врачей, есть ли способ, которым образец был перепутан в лаборатории, и они отказались даже рассматривать это. Через несколько недель мне сделали контрольный тест, и, к их «удивлению», все оказалось отрицательным, у меня никогда не было гепатита B. (Как я уже знал, из-за того, что я был вакцинирован много лет назад), я получил звонок из государственного департамента здравоохранения о том, что Obstetrix сообщил мне, что я носитель гепатита B, и мне пришлось объяснить, что лабораторная работа была ложноположительной. У них даже не хватило приличия сообщить мне, что они раскроют эту информацию в департаменте здравоохранения. Я прошла через все это только для того, чтобы мне сказали, что мой первоначальный тест был неправильным и что у меня на самом деле нет гепатита B, и все это при уже сложной беременности. Мне предстояло сделать вливание железа в больнице Святого Луки, где я встретил доктора Боргстрома, кажется, его звали. Он чувствовал необходимость сообщить каждой из моих медсестер, что у меня вирус гепатита B. Куда бы я ни пошел, они прикрепляли это ко мне, как алую букву. Перенесемся в день доставки.
У меня отошла вода, и я пришла рожать в пресвитарии Святого Луки. Очевидно, я была «полностью раскрыта», когда пришла туда, и в любой момент хотела бы родить. Помещение быстро готовилось к доставке. Медсестры приходят и уходят. В панике, а также из-за сильной боли от очень сильных схваток я спросил, не слишком ли поздно для эпидуральной анестезии. Как только я задал этот вопрос, почти все в комнате смотрели на меня с отвращением. Одна медсестра остановилась и сказала мне: «Это не так, но я думаю, что мы просто станем естественными». Затем я ответила: «Я не думаю, что смогу, я очень нервничаю, и мой план не состоял в том, чтобы идти естественным путем», тогда другая медсестра сказала: «Но вы уже сделали трудную часть», они не обращали внимания на мой план родов. Пройдя туда-сюда, врач сказал мне, что он введет мне во влагалище лекарство, которое заставит меня онеметь. Я согласился, так как считал, что об эпидуральной анестезии не может быть и речи. После того, как меня ткнули и укололи иглой, доктор Боргстром увидел, насколько я нервничаю и насколько болезненными были мои схватки, и внезапно я больше не был полностью расширен, я был в 8 и мог получить эпидуральную анестезию. Хорошо. Все медсестры покидают палату. После эпидуральной анестезии возвращается доктор Боргстром и спрашивает меня, согласен ли я на анализ мочи на наркотики. Я был в шоке. 39 минут назад он был готов для меня толкнуть, но теперь, потому что я хочу эпидуральную анестезию, вы думаете, я принимаю наркотики? "Хорошо", - говорю я ему. Он говорит мне: «Я пытался сказать медсестрам ... что вы были чисты, но, поскольку вы перешли в акушерство поздно, мы хотим проверить вас на наркотики» «хорошо, я думаю. Я не принимаю лекарства», затем был установлен катетер внутри моего влагалища, и именно так они собирали мою мочу, чтобы проверить меня на наркотики. Унизительно. Думаю, они не доверили мне пописать в чашку. Я почти на 10 см, поэтому входят врачи и медсестры. Д-р Боргстром готовит всех к родам и говорит в палате: «Сначала мама провела тест на гепатит b, но теперь его предположительно отрицательный результат», он использует слово «предположительно» почти саркастическим тоном. Здесь мне противно. В итоге я родила здорового мальчика, его проверила медсестра отделения интенсивной терапии, и он готов к работе. Я вижу в углу медсестру, перерезающую пуповину моему сыну, я спрашиваю ее: «Что вы, ребята, с этим делаете. Она лжет и говорит мне, что они отправляют пуповину в патологоанатомическое отделение для проверки. Меня выписали ровно через 24 часа. Хотя Я относился к группе высокого риска. Они никогда не говорили со мной об инструкциях по выписке, но лгали в моих документах, чтобы обсудить со мной несколько вещей.
Переведено